Личность Корнелия Суллы представляет определенную загадку. Даже его внешность - голубоглазый блондин, поражала брюнетов-римлян (золотистые волосы у северных итальянцев появились гораздо позже, вследствие смешения с германскими варварами). Люди, лично знавшие этого политика и полководца утверждают, что, в свое время, он был очень милым человеком (прекрасно пел), помогал друзьям, но в период своего диктаторства словно переродился, совершив "массовые репрессии". Банальное объяснение - "власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно". В эту концепцию не укладывается, однако, тот факт, что Сулла был диктатором очень недолго, добровольно отказался от власти и умер как частное лицо в своем поместье.

Осмелюсь предложить собственное объяснение. В Риме уже целый век шла напряженная политическая борьба между оптиматами и популярами (несколько напоминающих, соответственно, республиканцев и демократов в США), временами перераставшая в гражданскую войну. Борьба эта велась вокруг выбора пути развития, и продолжалась дальше, фактически до падения Западной Римской империи. От исхода данного противостояния во многом зависело будущее европейского континента, а значит и наше настоящее. Герои борьбы - Гракхи, Марий, Сулла, Помпей, Цезарь, Антоний, Октавиан, сенатские и солдатские императоры в некотором смысле являются нашими современниками.

В период Республики, политическая жизнь осложнялась противостоянием с другими италийскими народами. Главными врагами древнего Рима в Италии были самниты. Всего римские историки, склонные называть войны по имени своего противника (три пунические, три македонские, две сирийские, три понтийские и т.д.) выделяют три самнитские войны. Была еще и четвертая. Последняя вначале называлась италийской или союзнической (поскольку ее римляне вели против восставших италийских союзников). Однако через несколько лет мятежники на севере и юге Италии были разбиты. И лишь в Самнии сопротивление продолжалось, найдя дополнительную точку опоры в разыгравшемся кровавом междоусобии сулланцев и марианцев.

Победив в войне с восставшими италиками и добившись верховной власти в Риме, Корнелий Сулла был вынужден тотчас отправиться на Восток, где понтийский царь Митридат Эвпатор, опираясь на ресурсы всей богатой Малой Азии и Причерноморья, и, имея в тылу союзную Великую Армению царя Тиграна, занял своими войсками Грецию, уже принадлежавшую Риму. Всюду Митридат развязывал террор против римских граждан.

Теодор Моммзен в своей прекрасной "Истории Рима" характеризует Митридата как не слишком талантливого правителя и полководца, одаренного, однако, талантом ненависти. Ненависти к Риму, которую он завещал многим последующим восточным владыкам в их противостоянии железным армиям Запада.

Нет сомнения, что при таком своем характере, опьяненный успехами, поддерживаемый восточными царями, Митридат вторгся бы и в Италию, ослабленную войной и политическими конфликтами. Поэтому Сулла, не мешкая, высаживается в Греции.

Кампания, однако, затянулась. Понтийские войска заняли неприступные позиции на севере страны. Атаковать их было невозможно. А тем временем, в Риме произошел очередной переворот, и власть захватил изгнанник Марий.

Марий являет собой глубоко трагическую фигуру. Выходец из простонародья, сделавший блестящую карьеру благодаря победам над вторгнувшимися в Италию (впервые!) германскими племенами кимвров и тевтонов, удачно завершивший войну против царя Нумидии Югурты (Северная Африка) и проведший эффективную военную реформу, он постоянно терпел насмешки от римской знати. В Италийской войне действия уже престарелого Мария были неудачны.

Марий поднял мятеж, был разбит, бежал, травимый как зверь, Наконец, на каком-то островке его поймали, приговорив к казни. Но, якобы, палач - раб из племени кимвров узнал своего победителя и, как суеверный варвар, не смог поднять на Мария руку. Римляне устыдились, вспомнив о великих заслугах старика, и заменили казнь изгнанием. Лучше бы они проявили твердость.

В отсутствие Суллы в Средней и Южной Италии сложилась довольно странная ситуация. Неукротимые самниты в одиночку продолжали борьбу с римской армией. Борьба эта, в условиях изоляции Самния была абсолютно бесперспективна. Однако восстали марианцы, которые бесспорно, имели широкую социальную базу.

Правда, разрозненные сторонники Мария также вряд ли смогли бы противостоять поставленному Суллой правительству. Но "события потекли по такому руслу, наличия которого представить не мог никто". Командующий правительственной армии в Италии, обуреваемый манией величия, решил сыграть в третью силу, и начал переговоры с марианцами, вместо того, чтобы добить их. Войско его ничего не понимало и, лишившись цели, помаленьку разлагалось. К тому же, оный кандидат в римские бонапарты расположил лагерь в нездоровой болотистой местности. Среди солдат началась эпидемия. Жертвой эпидемии стал и сам незадачливый военачальник. После этого вооруженная толпа марианцев, обрастая сторонниками, почти беспрепятственно занимает слабо укрепленный Рим.

Вскоре в столицу прибывает и сам престарелый Марий. Угрюмый тучный старик, чье сознание помрачено прежними унижениями, сопровождаемый свитой, идет навстречу заискивающим аристократам. Тех, на чьи приветствия он не отвечает, тут же предают смерти.

В Риме воцаряется безумный террор. Целыми днями Марий (терзаемый злобой и муками совести) пьет, а по ночам выносит смертные приговоры.