"Бурхан-Халдуном изблевана жизнь моя, подобная жизни вши... защищена
жизнь моя, подобная жизни ласточки. Великий ужас я испытал"
Чингисхан («Тайная история монголов»).
Вообще,
полезно читать модные книги. Благодаря этому лучше узнаешь общество, в котором
живешь.
Что позволяет стать
модным писателем? Здесь должны сойтись два фактора: поддержка неких серьезных
структур (финансовых, политических, информационных) и соответствие произведения
каким-то глубинным процессам в жизни общества. Прямо по «Ицзцин»: «любовь знати
и народа и согласие с тысячелистником и черепахой».
Причем,
понятие «модная литературе» часто объединяет, казалось бы, такие различные
категории, как массовая и элитарная литература. Правда, не всегда. Дарью
Донцову все же не отнесешь к «модной литературе» - здесь нечто иное. Но вот
Макс Фрай (урожденная С. Мартынчик) или Ван Зайчик (В. Рыбаков в содружестве
с И. Алимовым) уже вполне принадлежат к модным писателем,
читать и обсуждать которых не боятся и профессиональные философы.
О
Фрае и Зайчике мы поговорим как-нибудь «в другой раз и в другом месте». Сейчас
речь пойдет о Харуки Мураками. Тем более что он японец, а значит, его
творчество, в какой-то степени, имеет отношение к великим культурам Азии.
Что
в первую очередь бросается в глаза в романах (фактически, сознательно
подчеркивается автором) - «стихия Великой Богини, коллективное
бессознательное». Один колодец в «Хрониках» чего стоит - эдакое
лоно, возвращаясь в которое герой припадает к истокам жизни и мудрости, «преодолевая
мучительную дихотомию своего модернистского сознания» и т.п.
Вспоминается
«Жертвоприношение» Тарковского, где главный герой фильма, находясь где-то на
отшибе, узнает из новостей о начале ядерной войны. Он идет к некоей женщине,
которую соседи считают ведьмой (одна из ипостасей «Великой матери») и вступает
с ней в сексуальные отношения. А поутру герой включает радио и оказывается, что
мир живет по-прежнему, никакой войны нет, и не было. То есть герой, «припав к
матери-земле» восстановил некий глобальный механизм (точнее организм) всего
человечества. Тарковский использует здесь типичные штампы, которыми западная
культура полна, начиная с «сексуальной революции» шестидесятых.
Мураками
- человек шестидесятых. И этот факт чрезвычайно многое объясняет в его творчестве.
Во всех книгах наличествует «гуманистически-сексуальное начало», что очень
способствует их успеху. Ибо для многих людей нашего времени секс становится чуть ли не смыслом жизни, подменяя в этой роли
семью и детей (которых нет). Разумеется, можно попытаться сублимировать свою бездетность
в научное, художественное или политическое творчество. Но скольким людям это
под силу? Остается поощряемое сверху «сексуальное творчество» (плюс «экстрим» и
развлечения), заполняющее душевную пустоту.
И
здесь мы выходим на «черепаху и тысячелистник» - стихийные социокультурные
процессы. Наше время называют Постмодерном (или Постмодернизмом),
противопоставляя его модернистской эпохе.
Модернизм (он же Модерн -
не путать с одноименным архитектурным стилем) характеризуется культом
Прогресса, верой в Науку, в неисчерпаемую мощь человеческого Разума, Светлое
будущее и т.д. Начало его относят к эпохе Реннесанса, Великих географических
открытий, буржуазных революций, когда завершился период Архаики. И для данного
периода характерен так называемый «мужской дискурс» - грубо говоря,
преобладание мужской психологии, со всеми ее плюсами и минусами. К числу
последних относятся кровавые эксцессы войн и революций.
Конечно, насчет истоков
господства мужского дискурса есть и иные точки зрения. Часто говорят, что он
получил свое выражение в монотеизме библейских пророков, в ближневосточных
мировых религиях. А известный американский археолог литовского происхождения и
по совместительству крупная феминистка Мария Гимбутас в своей “The Civilization
of the goddess”, писала об аграрной неолитической цивилизации Европы,
поклонявшейся Богине. Данная матриархальная цивилизация, в которой процветало
мирное, творческое начало, была разрушена с приходом из Восточной Европы
индоевропейцев - представителей культуры боевых топоров - воинов на колесницах.
Подобные рассуждения идут в русле современного феминизма - грубые, злые мужчины
обратили в рабство миролюбивых и интеллектуальных женщин. Каким было общество
Великой Богини, мы не знаем. Ариэль Голан, в своей работе “Миф и символ”,
утверждал, что напротив, неолитическая религия была страшным явлением и Богиня
внушала ужас (что отчасти подтверждается из аналогичных древних культов).
Алексей Фанталов.
Охотимся на овец (Культурологический анализ творчества Мураками) 2.